В гостях (обжитые интерьеры)
Статьи про интерьеры квартир
В гостях: Интерьер вне времени спустя 30 лет после ремонта
Любовь и труд хозяев, вложенные в интерьер, спасенная антикварная мебель и старинные фотографии родственников создали здесь особую атмосферу
«Всю квартиру мы сделали ровно тридцать лет назад — в 1986 году. Это наша первая — и единственная — совместная квартира. За это время здесь не изменилось практически ничего. Идея сделать интерьер с антиквариатом возникла тогда от безденежья — невозможно жить в интерьерах, которые вышли из моды! Мы поняли, что наш единственный выход — обставить дом антикварной мебелью. Как только это решение было принято, мебель стала к нам стекаться сама. Нас просили: “Только заберите!”. Без нас эти вещи погибли бы», — рассказывают Станислав и Марьяна, хозяева трехкомнатной квартиры в Раменках на западе Москвы.
Хозяева квартиры Станислав и Марьяна по работе связаны с журналистикой. Они работают вместе на одном из телеканалов. Станислав Старостин — руководитель службы документального вещания, Марьяна Алексеева — редактор по стилю. «Раньше мы жили вчетвером — мы и дети: дочь Анна и сын Антон. Муж окончил физфак МГУ, я — филфак, наши дети тоже пошли в МГУ», — говорит Марьяна. Но дети уже выросли, окончили университет и разъехались.
Теперь хозяева живут вдвоем, а комнаты немного изменили свое назначение. «С тех пор мы переделали только ванную комнату. Последний раз, лет семь назад, перекрашивали стены обычной водоэмульсионной краской, колерованной на заказ, — продолжает хозяйка. — Я не очень люблю кардинальные перемены. Люблю, когда интерьер обогащается, живет и развивается сам».
Теперь хозяева живут вдвоем, а комнаты немного изменили свое назначение. «С тех пор мы переделали только ванную комнату. Последний раз, лет семь назад, перекрашивали стены обычной водоэмульсионной краской, колерованной на заказ, — продолжает хозяйка. — Я не очень люблю кардинальные перемены. Люблю, когда интерьер обогащается, живет и развивается сам».
Из вишневой прихожей-коридора открывается вид на просторный светло-зеленый холл. Коридор, всю стену которого занимает большой гардеробный шкаф, ведет налево от входной двери к кухне. Из холла три двери открываются в отдельные комнаты. Слева — в серую спальню, прямо — в охряной кабинет (бывшую детскую), правее — в терракотовую гостиную.
«Мы переехали сюда, когда родился сын. Я выросла на Добрынинской, прожила всю юность на Соколе и мне казалось, что меня сослали из Москвы. Интерьер квартиры — это компенсация, чтобы дистанцироваться от бело-голубого района»,— поясняет Марьяна. «У нас есть вещи фамильные, часть антикварной мебели мы покупали», — добавляет Станислав.
В холле стоит черный шкаф конца XIX — начала XX века. «Он сделан в том стиле, который формировали Мамонтов, Морозов, Рябушинский — люди, которые обладали очень хорошим вкусом. А с другой стороны, они представляли московский купеческий стиль. На шкафу была сложная пафосная резьба, которую я сняла (он был в два раза выше), — вспоминает Марьяна. — Идеально сделанный рисунок из дубовых листьев — и безвкусный верх, который я убрала». Кованую черную розу купили на память в городе Мышкине во время своего недавнего путешествия на теплоходе на Соловки.
«Мы переехали сюда, когда родился сын. Я выросла на Добрынинской, прожила всю юность на Соколе и мне казалось, что меня сослали из Москвы. Интерьер квартиры — это компенсация, чтобы дистанцироваться от бело-голубого района»,— поясняет Марьяна. «У нас есть вещи фамильные, часть антикварной мебели мы покупали», — добавляет Станислав.
В холле стоит черный шкаф конца XIX — начала XX века. «Он сделан в том стиле, который формировали Мамонтов, Морозов, Рябушинский — люди, которые обладали очень хорошим вкусом. А с другой стороны, они представляли московский купеческий стиль. На шкафу была сложная пафосная резьба, которую я сняла (он был в два раза выше), — вспоминает Марьяна. — Идеально сделанный рисунок из дубовых листьев — и безвкусный верх, который я убрала». Кованую черную розу купили на память в городе Мышкине во время своего недавнего путешествия на теплоходе на Соловки.
Паркет в квартире оставили прежний — тот, что был, когда хозяева только въехали. Стены и потолки выровняли сами. Цвет стен в квартире раньше был чуть светлее. «Холл всегда был зеленый, но он был, скорее, зелено-голубой. Я боялась тогда интенсивных тонов. Все краски были более пастельные, но гамма та же. Тридцать лет назад мы покупали водоэмульсионную краску в огромных бочках, ехали в художественный магазин за тюбиками краски. Я мешала краски в чане — мы делали выкрасы, ждали сутки, переделывали. Так я научилась «тушить» цвета черным цветом: здесь нужны были неяркие, но светлые цвета», — делится воспоминаниями хозяйка. Декоративные тарелки для холла хозяева приобрели в антикварном магазине сразу после ремонта.
«На месте гостиной у нас раньше был кабинет. Это не совсем гостиная, так как здесь есть письменный стол. Раньше тут стоял другой диван, его можно было разложить. Нынешний диван мы обнаружили у друзей на даче, на улице! Он простоял там шесть лет! Набивка была сделана из тростника и конского волоса с подложкой. Муж выпиливал все несущие конструкции и вставлял туда взамен испорченных. Ткань для обивки мы купили на складе по оптовым ценам: целиком весь рулон. Ее хватит на второй комплект. Рулон стоил дешевле, чем в магазине покупать ткань по метрам. В пандан к ней мы купили коричневую ткань — полоска сама по себе слишком агрессивная, ее надо было чем-то разбавить. Я упросила отрезать мне от рулона 10 метров ткани», — рассказывает Марьяна.
Станислав продолжает: «До нас диван столько раз переобивали, что на нем не было живого места. В нем были даже крафтовые строительные гвозди огромного размера. Старые кованые гвозди, увы, были все ржавые, потому что диван простоял несколько лет на улице». Кресла, подходящие к нему, прежние хозяева сожгли в камине. «Я сожалею об этом, потому что так и не смогла подобрать подходящие кресла к дивану, — говорит хозяйка. — Всю мебель мы реставрировали сами, никуда не отдавали. Я видела красоту этих вещей и готова была делать все, что угодно, лишь бы их спасти».
Придиванный столик хозяева нашли на даче соседей. «Он был покрашен жуткой желтой краской, — комментирует хозяин. — Он сделан из липы или клена — у него белая древесина. Когда отчищаешь мебель, видишь, как ей становится хорошо». Всю мебель в гостиной хозяева тонировали в один цвет.
Станислав продолжает: «До нас диван столько раз переобивали, что на нем не было живого места. В нем были даже крафтовые строительные гвозди огромного размера. Старые кованые гвозди, увы, были все ржавые, потому что диван простоял несколько лет на улице». Кресла, подходящие к нему, прежние хозяева сожгли в камине. «Я сожалею об этом, потому что так и не смогла подобрать подходящие кресла к дивану, — говорит хозяйка. — Всю мебель мы реставрировали сами, никуда не отдавали. Я видела красоту этих вещей и готова была делать все, что угодно, лишь бы их спасти».
Придиванный столик хозяева нашли на даче соседей. «Он был покрашен жуткой желтой краской, — комментирует хозяин. — Он сделан из липы или клена — у него белая древесина. Когда отчищаешь мебель, видишь, как ей становится хорошо». Всю мебель в гостиной хозяева тонировали в один цвет.
Дубовый шкаф-витрину нашли на Садовом кольце в доме Михаила Булгакова по соседству с его «нехорошей квартирой». «Это была такая радость, когда мы его отчистили, — первый шкаф, который мы делали сами! Шкаф стоял на кухне между двух плит. В нем жили клопы, тараканы, и был такой слой жира, который не брала даже шкурка, — рассказывает хозяйка. — Муж поначалу был зол, так как шкаф был в невменяемом состоянии — он понимал, как много с ним будет работы».
Станислав вспоминает: «У нас было время, два-три года, когда одна комната была в режиме мастерской. Там стояли шкафы, которые я реставрировал. Из трех комнат мы с детьми жили в двух».
Большое овальное зеркало в деревянной раме с накладками из металла — подарок на свадьбу Станислава и Марьяны от ее родителей: «Зеркало покупал как антиквариат еще мамин папа. Он был родом из московских мещан, но у него был безупречный художественный вкус. Сам он всегда был идеально одет, был денди в лучшем смысле этого слова. Прекрасно разбирался в антиквариате, фарфоре», — говорит хозяйка.
Станислав вспоминает: «У нас было время, два-три года, когда одна комната была в режиме мастерской. Там стояли шкафы, которые я реставрировал. Из трех комнат мы с детьми жили в двух».
Большое овальное зеркало в деревянной раме с накладками из металла — подарок на свадьбу Станислава и Марьяны от ее родителей: «Зеркало покупал как антиквариат еще мамин папа. Он был родом из московских мещан, но у него был безупречный художественный вкус. Сам он всегда был идеально одет, был денди в лучшем смысле этого слова. Прекрасно разбирался в антиквариате, фарфоре», — говорит хозяйка.
Между антикварными шкафом и диваном встала угловая тумба белорусского производства, тоже покрашенная хозяевами в темно-коричневый цвет. Рисунок планок на фасаде тумбы совпал с накладками на фасаде шкафа.
Настенные часы достались хозяевам по наследству. «Это часы моего прадеда Николая Николаевича Никольского. Он был священник. Здесь на предсвадебной фотографии с прабабушкой он еще до принятия сана. Прадед вынес эти часы вместе с книгами из горящего дома. Я выросла под ними, они висели потом в доме у бабушки, моя кровать стояла под часами. Я обожала бабушку! После того как она переехала жить к дяде, я попросила ее подарить мне часы. Но на мою просьбу ответили отказом. А когда в 1992 году бабушка умерла, на поминках жена дяди попросила меня забрать часы — оказалось, бабушка завещала их мне. Настольная лампа — тоже от бабушки. Родной стеклянный плафон лампы разбили друзья. Из старого шелка я сама сделала абажур — вышло даже лучше!», — рассказывает Марьяна.
Графин и кувшин из зеленого стекла в мельхиоровой оправе, стоящие на угловой тумбе, — современные реплики, сделанные по старым образцам.
Стеклянная посуда: Emile Marque
Настенные часы достались хозяевам по наследству. «Это часы моего прадеда Николая Николаевича Никольского. Он был священник. Здесь на предсвадебной фотографии с прабабушкой он еще до принятия сана. Прадед вынес эти часы вместе с книгами из горящего дома. Я выросла под ними, они висели потом в доме у бабушки, моя кровать стояла под часами. Я обожала бабушку! После того как она переехала жить к дяде, я попросила ее подарить мне часы. Но на мою просьбу ответили отказом. А когда в 1992 году бабушка умерла, на поминках жена дяди попросила меня забрать часы — оказалось, бабушка завещала их мне. Настольная лампа — тоже от бабушки. Родной стеклянный плафон лампы разбили друзья. Из старого шелка я сама сделала абажур — вышло даже лучше!», — рассказывает Марьяна.
Графин и кувшин из зеленого стекла в мельхиоровой оправе, стоящие на угловой тумбе, — современные реплики, сделанные по старым образцам.
Стеклянная посуда: Emile Marque
Кресла напротив, обтянутые такой же полосатой тканью, что и диван, Станиславу и Марьяне подарила подруга: «Строительных пистолетов у нас тогда не было — я пришивала ткань круглой иглой. Кресла — из Голицынского дворца, они попали к родственникам подруги еще во время революции. Мы их распотрошили: убрали старую вату от поздней переобивки и обнаружили гнутую линию спинки».
«У нас вещи живут, идут одна к другой, — добавляет хозяин. — Накладки на раме овального зеркала над диваном — такие же, как на этих креслах, но пришли в квартиру другим путем».
«У нас вещи живут, идут одна к другой, — добавляет хозяин. — Накладки на раме овального зеркала над диваном — такие же, как на этих креслах, но пришли в квартиру другим путем».
Зеркало над столиком между кресел Станиславу подарил коллега по работе: «Это старинное зеркало — тогда не умели из серебра извлекать платину, поэтому у старых зеркал особый теёплый оттенок». Хозяева повесили оба зеркала друг напротив друга, создав эффект рекурсии: «Когда смотришь в них, как Алиса, проваливаешься в кроличью нору», — говорит Марьяна.
Книжный шкаф, стоящий слева от кресел, хозяева нашли в антикварном магазине: «Мы купили его в одном из переулков в районе Тверской лет двадцать пять назад. Договорились забрать на следующий день. Но нам позвонили и сказали, что есть покупатель, который готов купить шкаф дороже, поэтому попросили приехать и забрать его поскорей. Когда шкаф уже стоял у нас, к нам в гости приехала мама Марьяны и воскликнула: «Ой, это Лялин шкаф!» Она узнала его по полосе царапины — он стоял в квартире двоюродной бабушки Марьяны, Елены Сергеевны, которая была замужем за крупным коллекционером», — рассказывает Станислав.
Марьяна продолжает: «Иногда, когда ей надо было поддержать какое-то молодое дарование — студентов консерватории, молодых художников, — она продавала вещи из своей коллекции. Всю оставшуюся коллекцию она завещала Звенигородскому музею, но в неудачные времена. Я боюсь, что ее коллекция до музея так и не дошла». В шкафу среди других книг стоят фамильные псалтырь и молитвослов XVI века, доставшиеся от дедушки-священника.
Книжный шкаф, стоящий слева от кресел, хозяева нашли в антикварном магазине: «Мы купили его в одном из переулков в районе Тверской лет двадцать пять назад. Договорились забрать на следующий день. Но нам позвонили и сказали, что есть покупатель, который готов купить шкаф дороже, поэтому попросили приехать и забрать его поскорей. Когда шкаф уже стоял у нас, к нам в гости приехала мама Марьяны и воскликнула: «Ой, это Лялин шкаф!» Она узнала его по полосе царапины — он стоял в квартире двоюродной бабушки Марьяны, Елены Сергеевны, которая была замужем за крупным коллекционером», — рассказывает Станислав.
Марьяна продолжает: «Иногда, когда ей надо было поддержать какое-то молодое дарование — студентов консерватории, молодых художников, — она продавала вещи из своей коллекции. Всю оставшуюся коллекцию она завещала Звенигородскому музею, но в неудачные времена. Я боюсь, что ее коллекция до музея так и не дошла». В шкафу среди других книг стоят фамильные псалтырь и молитвослов XVI века, доставшиеся от дедушки-священника.
Письменный стол-бюро с закрывающимся верхом хозяйка купила мужу в подарок: «Стол был светлый. Он стоял в однокомнатной квартире с маленьким ребенком, и хозяин очень переживал, когда нам его отдавал — сам его перевез. Мы убедили его, что будем беречь стол».
Среди фотографий родственников, стоящих на столе, есть фото незнакомого человека. «В лавке старьевщика мы купили рамки с фотографиями, но не смогли выбросить фотопортрет — он же просуществовал с этой рамкой столько лет!»
Над столом — картина советского художника-графика Тамары Рейн. «Даже новые вещи обрастают у нас историей. Мы были хорошо знакомы с сыном Тамары Мироновны Владимиром Потресовым. Он пригласил нас в ее мастерскую на Новом Арбате. Мы отобрали шесть картин, но одну картину, «Волну» она нам не отдала — оказалось, по ее словам, мы забрали все лучшее. Потом, когда наша дочь Анна училась в МГУ, им на экзамене устраивали «угадайки» по репродукциям картин. Ей показали открытку с этой картиной и попросили назвать хотя бы приблизительно время создания, имя автора. Дочь безошибочно ответила. На вопрос, откуда она знает эту картину, Анна сказала: “Она висит у нас дома!"».
Среди фотографий родственников, стоящих на столе, есть фото незнакомого человека. «В лавке старьевщика мы купили рамки с фотографиями, но не смогли выбросить фотопортрет — он же просуществовал с этой рамкой столько лет!»
Над столом — картина советского художника-графика Тамары Рейн. «Даже новые вещи обрастают у нас историей. Мы были хорошо знакомы с сыном Тамары Мироновны Владимиром Потресовым. Он пригласил нас в ее мастерскую на Новом Арбате. Мы отобрали шесть картин, но одну картину, «Волну» она нам не отдала — оказалось, по ее словам, мы забрали все лучшее. Потом, когда наша дочь Анна училась в МГУ, им на экзамене устраивали «угадайки» по репродукциям картин. Ей показали открытку с этой картиной и попросили назвать хотя бы приблизительно время создания, имя автора. Дочь безошибочно ответила. На вопрос, откуда она знает эту картину, Анна сказала: “Она висит у нас дома!"».
Слева от гостиной — кабинет хозяев, бывшая детская, а позже — комната сына Антона. «Антон окончил факультет госуправления МГУ. Он сам обставлял комнату, покупал мебель». Над темно-зеленым диваном висит натюрморт Татьяны Гудзь, подруги хозяев: «Она рассказала, что пока его писала, увидела, как у нее среди цветов получилась “крыска”», — смеется Марьяна.
В двух больших вазах-бокалах, стоящих на шкафу, — аквариумы с рыбками.
«Интерьер комнаты «сделал» знаменитый дюреровский “Носорог” — ксилография из альбома, который к юбилею Альбрехта Дюрера выпустил Государственный Эрмитаж», — говорит Марьяна.
На рабочем столе кабинета — лампа, привезенная хозяевами из Польши, с блошиного рынка в Кракове.
Стены спальни, по определению хозяйки, — «цвета немытого льна». «Раньше я преподавала в Высшей школе перевода, а до этого работала в школе со старшими классами, 9-ми и 10-ми, вела литературу по своей собственной программе — это было счастливое время, было интересно и увлекательно!» — рассказывает Марьяна. Несмотря на свою занятость, шторы для спальни хозяйка шила сама.
Настольная лампа: Мастерская Кати Гердт
Настольная лампа: Мастерская Кати Гердт
В каждой из комнат у хозяйки стоят пышные букеты сухих цветов: в спальне — нежные гортензии с дачи, в гостиной — букет роз, подаренный мужем. «Я очень люблю сухие цветы. Когда цветы живые, я очень радуюсь, а потом расстраиваюсь, что все это эфемерно. Поэтому специально сушу букеты — на них я буду смотреть как минимум год», — объясняет хозяйка.
В спальне, как в гостиной и кабинете, на столе стоят фотографии столетней давности. «Фотографии мы расставили неслучайно — они специально не в альбомах, — говорит Марьяна. — Я смотрю в эти лица — это моя защита, аура, в которой я живу.
Во время революции дедушку, деревенского священника, и всю его семью, пятеро детей, по отдельности прятали крестьяне, рискуя быть расстрелянными. Спасли всех. Потом крестьяне ему всю жизнь писали письма, слали гостинцы бабушке. Среди семейных фотографий есть фото, на котором юный гимназист. На обороте бабушкиной рукой подписано: “Растерзан толпой революционных матросов”».
В вишневом коридоре по пути к кухне находится ванная комната, сделанная, как и спальня, в нейтральных тонах. «Это единственное помещение, которое мы переделали лет десять назад. Когда мы жили вчетвером с детьми, невозможно было сделать совмещенный санузел», — поясняют хозяева.
Для отделки ванной комнаты выбрали светлую плитку сливочного оттенка, напоминающего цвет мебели в спальне. Отдельно стоящие раковину и ванну на фигурных ножках дополнили сантехнической ретроарматурой. «Я очень люблю принимать ванну», — говорит хозяйка.
На темно-коричневом шкафу-консоли расставили фаянсовые аксессуары с латунными крышками — в тон к смесителям и «лапам» ванны.
«Кухня всегда была в зеленых тонах. С темным деревом это было красивое сочетание. Изначально она была с зеленой клеткой. Потом в отделке был лен, темно-желтый и болотно-зеленый цвет. Это третий вариант кухни. Мы делали разные цветовые акценты, играли фактурами, но кардинально кухня не меняется».
В декоративных керамических емкостях хранится чай, морская соль и прочее: «Я не люблю, когда на кухне стоят чисто интерьерные вещи. У нас все в работе», — комментирует хозяйка.
Невысокий холодильник спрятан справа за фасадом напольного шкафа кухни. Второй такой же небольшой холодильник стоит в коридоре около входа в кухню за драпировкой в зеленом встроенном шкафу во всю стену.
«Всю кухню, начиная с неструганных дощечек, муж сделал сам, все сам нарисовал, выпилил, собрал на штифты и костный клей. До кухни Сташек не представлял себе, что я такая злопамятная, — смеется Марьяна. — Я была беременна сыном, на последних неделях мне было очень плохо. Чтобы меня отвлечь, муж гладил меня по голове и говорил: “У нас будут белые стены, а мебель я сделаю сам”. Когда мы сюда въехали, я спросила: “Ну, и где это?” Муж тогда только защитил диссертацию и был в отпуске целое лето. На даче он разложил все заготовки, сверлил в них дырочки, вбивал туда палочки от флажков, которые мы купили в “Детском мире"».
Рядом на стене — небольшой резной шкафчик из абрамцевских мастерских рубежа XIX–XX веков, который хозяевам подарили в доме Булгакова, когда они забирали шкаф для гостиной. По их воспоминаниям, под краской вовсе не было видно резьбы: она открылась, только когда Станислав счистил слои поздней краски.
«Всю кухню, начиная с неструганных дощечек, муж сделал сам, все сам нарисовал, выпилил, собрал на штифты и костный клей. До кухни Сташек не представлял себе, что я такая злопамятная, — смеется Марьяна. — Я была беременна сыном, на последних неделях мне было очень плохо. Чтобы меня отвлечь, муж гладил меня по голове и говорил: “У нас будут белые стены, а мебель я сделаю сам”. Когда мы сюда въехали, я спросила: “Ну, и где это?” Муж тогда только защитил диссертацию и был в отпуске целое лето. На даче он разложил все заготовки, сверлил в них дырочки, вбивал туда палочки от флажков, которые мы купили в “Детском мире"».
Рядом на стене — небольшой резной шкафчик из абрамцевских мастерских рубежа XIX–XX веков, который хозяевам подарили в доме Булгакова, когда они забирали шкаф для гостиной. По их воспоминаниям, под краской вовсе не было видно резьбы: она открылась, только когда Станислав счистил слои поздней краски.
Из оставшихся обрезков от деталей кухни хозяин сделал полку над столом: «Мы поняли, что эту стену нельзя заполнять, хотя изначально по проекту здесь тоже должны были быть шкафы».
Мозаика под вытяжкой у плиты появилась не сразу. «Около плиты стала отслаиваться краска, сначала я ее перекрашивала. Потом купила тессеры мозаики, приклеила, а по краям свела ее на нет», — рассказывает хозяйка.
«Чтобы сохранить красивые интерьеры, приходится проводить жесткий отбор вещей, — продолжает она. — Когда мы немного переделывали интерьер кухни, я всю старую посуду складывала в коробки и увозила на дачу. Мы меняли ручки кухни, ездили в магазин, выбрали новые — поставили, и через два дня мне не понравилось! Поехали, поменяли. Через два дня — та же история, опять не понравились, тоже не подходят! Мы опять поехали в магазин, нас там уже встретили, как родных».
Корзину для хлеба Марьяна сшила из льна: «В ней прекрасно хранится хлеб! Его мы делаем сами в хлебопечке».
На стене около кухонного стола — фамильный латунный таз. Под ним — подарок Станислава Марьяне.
Две картины-вышивки с ромашками и пейзажем, висящие около окна, вышивала бабушка Марьяны, дочь священника. Кружевной край занавесок хозяйка сделала сама, обвязав их крючком.
Весы, стоящие в углу под телевизором, сделаны в Варшаве в 1860-х годах. «Наш знакомый Давид Григорьевич Черешкин уезжал из страны и продавал все свои вещи. Я увидела весы, которые были покрашены в сине-красный цвет. Долго смывала все краски, разобрав весы по винтику. Но они теперь рабочие и очень точные», — говорит Марьяна.
Полотенце с мережкой, украшающее абрамцевский шкафчик, тоже сделано бабушкой Марьяны: «Я очень люблю минимализм, но я совсем не в состоянии существовать в минималистичном интерьере. Мне нужна атмосфера. Мы с мужем совпали даже не в том, что нам нравится антикварная мебель, — мы оба чувствуем ее. Я вхожу в резонанс с этими вещами, и мне хорошо — я в этой мебели ощущаю свою жизнь и судьбу. Для меня самое лучшее, когда мы вместе с мужем — и дома!»
МЫ ЛЮБИМ ХОДИТЬ В ГОСТИ…
Хотите стать героем следующей статьи? Напишите на RuEditors@houzz.com и приложите несколько фотографий своего интерьера (достаточно съемки на смартфон). Мы обязательно свяжемся с вами, если примем решение о публикации!
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ…
Все 59 кадров этой квартиры
СТАТЬИ ПО ТЕМЕ…
Интерьеры русских дизайнеров | Яркие интерьеры | Лофты |Проекты в скандинавском стиле |Загородные дома |Квартиры средней площади |Маленькие квартиры | Интерьерные съемки из спецпроекта «Houzz в гостях»
Хотите стать героем следующей статьи? Напишите на RuEditors@houzz.com и приложите несколько фотографий своего интерьера (достаточно съемки на смартфон). Мы обязательно свяжемся с вами, если примем решение о публикации!
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ…
Все 59 кадров этой квартиры
СТАТЬИ ПО ТЕМЕ…
Интерьеры русских дизайнеров | Яркие интерьеры | Лофты |Проекты в скандинавском стиле |Загородные дома |Квартиры средней площади |Маленькие квартиры | Интерьерные съемки из спецпроекта «Houzz в гостях»
Место: квартира в Раменках на западе Москвы.
Площадь: 74 кв.м плюс площадь остекленного балкона
Кто здесь живет: Станислав Старостин и Марьяна Алексеева
Авторы проекта: Хозяева квартиры
Фото: Ольга Шангина
Интересный факт: Дизайн квартиры сделан ровно 30 лет назад