Портреты

Лучшие альбомы идей

В категории

Постоянные рубрики

Статьи о мебели

Лучшие альбомы идей

В категории

Советы по декору

Постоянные рубрики

Лучшие альбомы идей

Смотрите также:

Поиск планировки Бюджет Таймлайн Почему не мне Статья практикующего дизайнера Вопрос юристу Личный опыт Фотоохота Ликбез Задача дизайнеру Совет недели Дизайн-дебаты Мастер-классы Портреты Пока все дома Houzz ТВ Из архивов

Портрет: Мария Серебряная и мебель для Visionnaire by IPE Cavalli

Узнаем об особенностях проектирования для итальянского бренда, русской фундаментальности и стремлении к идеалу

Евгения Назарова 8 ноября, 2016

Постоянный автор Houzz, интерьерный журналист

Комментировать6

Нажмите «Вставить», чтобы добавить статью на ваш сайт или блог.

Предметы мебели от российских дизайнеров нечасто встретишь в проектах европейских и американских коллег: зарубежная публика может познакомиться с ними разве что по счастливой случайности. Эффектное исключение из сложившейся системы — работы Марии Серебряной, архитектора, который не только руководит интерьерной компанией «Дом-А», но и проектирует мебель для культового итальянского бренда Visionnaire. Мы поговорили с Марией о том, почему европейским фабрикам интересен российский дизайн, как создаются востребованные модели и почему обставить интерьер предметами одной коллекции — заведомо провальная идея.

Ольга Шангина | Photography

Фото: Ольга Шангина специально для @Houzz, предоставлены Марией Серебряной

Ольга Шангина | Photography

Мы встретились с Марией в дизайн-клубе Casa Ricca: сегодня это не просто офис архитектурного бюро «Дом-А», а многофункциональное пространство, собравшее под одной крышей ведущих поставщиков отделочных материалов и мебели.

На четырех этажах, кроме шоу-рума известных итальянских марок, расположились специалисты по инженерии и умным домам, производители всех видов отделки и даже галерея современного искусства. Словом, все ресурсы, необходимые для создания интерьера сегмента люкс и премиум.

Ольга Шангина | Photography

Идея создания клуба принадлежит Марии Серебряной и Сергею Макушеву: архитекторов связывает многолетняя совместная работа по разработке VIP-интерьеров. Мария и Сергей открыли монобрендовый бутик итальянской мебельной марки Visionnaire, входящей в мебельный концерн IPE Cavalli в 2009 году. А уже в 2013 году коллекцию Марии Серебряной «Гимн женственности» показали на Миланском мебельном салоне — к большому удивлению мировых экспертов, многие из которых с трудом представляли, как выглядит русский дизайн и на что он способен.

Ольга Шангина | Photography

От предмета к коллекции
История сотрудничества Марии с концерном Cavalli стала, с одной стороны, большим прорывом, с другой — логичным продолжением творческих поисков архитектурного бюро.

«Для каждого интерьера мы всегда создаем предметы по индивидуальным эскизам, — рассказывает Мария. — Со временем мы заметили, что итальянские фабрики с большим энтузиазмом берутся за выполнение наших заказов в этой области, хотя речь шла о технически сложных проектах.

Вскоре мы наконец-то поняли, в чем секрет: больше половины наших разработок фабрики брали на вооружение и запускали в производство. Так родилась идея создавать собственные коллекции, в которых предметы станут частью единой концепции и будут дополнять друг друга».

Ольга Шангина | Photography

Смена формата ожидаемо породила сложности и потребовала принципиально иного подхода: «Создавая предметы для конкретного частного клиента, мы, как правило, знаем все его вкусы и пристрастия: реализация крупного проекта занимает от года до пяти лет, за это время мы успеваем хорошо понять, что ему нравится, — отмечает Мария. — В ситуации, когда речь идет о массовом производстве, ты должен выпустить универсальный предмет, который понравится большой аудитории — это совершенно другая задача.

Ольга Шангина | Photography

Когда мы прочувствовали разницу, потребовалось в некотором роде изменить свое сознание и создавать такой дизайн, который впишется в любой интерьер. Если человеку нравится предмет, он практически всегда хочет видеть что-то в аналогичном стиле — и это совершенно естественное желание.

Например, вы зашли в магазин высокой моды, примерили вещь определенной марки и она вам подошла — скорее всего, вы заинтересуетесь и другими предметами бренда. У мебели люкс-сегмента много общего с высокой модой, тем более что итальянцы — ее законодатели».

Ольга Шангина | Photography

Первый опыт
Выбор партнера оказался делом случайности: на одной из встреч в Милане Мария предложила Луиджи Кавалли создать коллекцию, и мэтр оказался не против познакомиться с эскизами. «Правда, сразу напугал, что даже у звезд мирового дизайна, как правило, отбирает одну из двадцати предложенных идей, — говорит Мария. — К огромному удивлению, когда мы снова приехали в Милан на одну из выставок, Луиджи взял для реализации практически все предметы».

Дебютная коллекция Марии для Visionnaire увидела свет в 2013 году. «Было безумно приятно и очень страшно, — рассказывает архитектор, — хотя я общалась с клиентами на любом уровне и думала, что уже никогда и ничего не испугаюсь. Все мы прекрасно умеем критиковать, особенно архитекторы и дизайнеры, но тут ты оказываешься по другую сторону баррикад и понимаешь, что от любого позитивного слова людей, которые приходят на этот стенд, зависит, упадешь ты сейчас в обморок или нет».

Евгения Назарова

На фото: Прикроватная тумбочка из коллекции «Гимн женственности», Visionnaire, 2013

Мария Серебряная стала не только первым русским дизайнером, сотрудничающим с Visionnaire, но и первой женщиной в ряду творцов-мужчин. Впрочем, страхи оказались напрасными: публика высоко оценила коллекцию «Гимн женственности», а уже в 2015 году Мария получила возможность поработать над новой коллекцией.

Евгения Назарова

На фото: Коллекция «Гимн Женственности», Visionnaire, 2013

Национальный колорит
Не секрет, что российские интерьеры имеют особую специфику, но интегрировать опыт работы с отечественным заказчиком в европейский дизайн-процесс было не настолько сложно, насколько интересно. Опыт оказался для Visionnaire плодотворным: «На самом деле, европейских производителей очень интересовало, чем живет и дышит российский клиент, — поясняет Мария, — наш рынок занимает хороший процент в общем объеме заказчиков.

Вообще, Луиджи Кавалли — удивительный человек, экспериментатор, который ничего не боится, человек-легенда для мебельного окружения. Он собрал для Visionnaire хорошую плеяду дизайнеров и увлекся темой международного сотрудничества: компания работает на разные рынки, и бренду важно чувствовать конъюнктуру».

Евгения Назарова

На фото: Коллекция Vaslav, Visionnaire, 2015

Различия в пристрастиях российской и европейской аудитории довольно красноречивы: в Европе ценят простые формы, в то время как наши соотечественники хотят, чтобы дизайн выглядел фундаментально. «Такие дома с метровыми стенами, как в России, не строили нигде и никогда, — говорит Мария, — эта установка лежит в менталитете: если я возвожу дом, то он должен достоять до моих праправнуков.

При этом мы давно вышли из 1990-х годов, когда нам нравилось буквально все, и сегодня российского клиента можно назвать самым требовательным: ему сложнее всего угодить, у него самые высокие требования к качеству продукта, функционалу и эстетике. За последние 20 лет мы перестали клевать на красивую картинку: наша публика хорошо осведомлена и образованна.

Евгения Назарова

На фото: Коллекция Vaslav, Visionnaire, 2015

Для меня было очень важно, чтобы отреагировали именно такие заказчики: создавая продукт, рассчитываешь прежде всего на свою публику. Того же ждала и фабрика: коллекции должны были понравиться россиянам. Оказалось, наша аудитория очень лояльна к своим и всегда готова поддержать».

Евгения Назарова

На фото: Журнальный стол Vaslav, Visionnaire, 2015

Источники вдохновения
Говоря о мебели для частных проектов и коллекций, Мария подчеркивает, как важна в этом процессе творческая составляющая — впрочем, вдохновение, как правило, приходит вовсе не из абстрактных рассуждений, а из практических вопросов, которые требуют решения.

«Вдохновение может, образно говоря, прийти ногами и сказать: “А что, неужели ни у одной великолепной марки нет встроенного сейфа?” Таким образом вдохновение становится вызовом: ты задумываешь и понимаешь, что, действительно, этого не делает никто — несмотря на актуальность запроса, — рассказывает Мария. — Мне повезло: у меня есть обратная связь в виде общения с клиентом, я могу мониторить рынок по пожеланиям и недостаткам и всегда знаю, что проседает и о чем, напротив, спрашивают. Иногда, начиная рисовать предмет для конкретного проекта, я понимаю, что идея может стать сквозной для новой коллекции».

Евгения Назарова

Шаг за шагом
Первоначальные эскизы Мария предпочитает делать от руки: чтобы понять образ, нужна скорость воплощения: «Карандашный набросок позволяет оценить, соответствует ли предмет моим представления о прекрасном, — поясняет архитектор, — если рисунок от руки нравится, значит, можно делать 3D-модель и высылать ее на утверждение».

Евгения Назарова

Некоторые предметы Луиджи Кавалли отвергает по финансовым соображениям: «Я человек творческий и не думаю о том, сколько мебель будет стоить, — рассказывает Мария, — но производить некоторые модели оказывается просто нецелесообразно: за предмет придется выставить совершенно невменяемую цену.

У нас есть одна идея, которую мы не можем воплотить уже третий год: я каждый раз приношу проект на рассмотрение и Луиджи каждый раз признает его удачным, но реализовать его пока невозможно».

Евгения Назарова

Иногда Луиджи Кавалли вносит в проект собственные коррективы, а после того, как модель проходит утверждение, к делу подключается итальянское производство. Порой для обсуждения деталей и технических тонкостей требуется несколько личных встреч, и результат оценивается по прототипам. «В любом случае, это всегда очень живой и тонкий процесс», — говорит Мария.

Евгения Назарова

На фото: Диван из коллекции «Гимн женственности», Visionnaire, 2013

Предметы, которые нас выбирают
Несмотря на успешный опыт создания коллекций, Мария уверена: обставить всю комнату предметами одной линейки — неправильный подход к организации пространства. «Жизнь всегда вносит свои коррективы: вы можете взять половину предметов в едином стиле, но всегда найдутся детали, которые будут хорошо компоноваться с линейкой: либо в таком же ключе, либо на контрасте формы и цвета.

В прошлом столетии архитекторов волновала утопическая идея: они рисовали идеальный город. Случилось чудо: один из этих городов, проект Оскара Нимейера, реализовали в Бразилии. И чем это закончилось? Когда притягиваешь все к одному, результат оказывается искусственным; но если интерьер живет и пополняется невероятными вещами, вплоть до комода бабушки, он становится живым, в него входит дух владельца, он заряжется индивидуальностью — и это правильно», — отмечает Мария.

Ольга Шангина | Photography

«В жизни нет ничего универсального: не вы выбираете предмет, а предмет выбирает вас. Он создается не для всех, а для кого-то: например, для человека, близкого тебе по духу. Рисуя мебель, мы отчасти проектируем ее для себя. Стремиться создать вещь, которая понравится всем, безусловно, надо; хотя это стремление, скорее, к бесконечности».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ…