В гостях (обжитые интерьеры)
Спецпроект: Портрет архитектора в интерьере
Известные архитекторы показывают свой дом и рассказывают историю вещей, которые их окружают
Обычно мы (как и другие интерьерные журналы) публикуем фотографии тщательно подготовленных к съемке интерьеров. Над ними несколько дней работали стилист и профессиональный фотограф: какие-то вещи специально привозили, чтобы выстроить красивую картинку. Какие-то предметы двигали и даже уносили из кадра.
Этот спецпроект — полная противоположность: здесь интерьеры, сделанные архитекторами под себя, без стилизации, «какие есть». В рамках дипломного проекта в фотошколе «Цех» Мария Саксон пришла в гости к архитекторам, сфотографировала их жилье и попросила рассказать о вещах, которые им дороги.
Интервью и съемка: Мария Саксон
Куратор проекта: Сергей Максимишин
Этот спецпроект — полная противоположность: здесь интерьеры, сделанные архитекторами под себя, без стилизации, «какие есть». В рамках дипломного проекта в фотошколе «Цех» Мария Саксон пришла в гости к архитекторам, сфотографировала их жилье и попросила рассказать о вещах, которые им дороги.
Интервью и съемка: Мария Саксон
Куратор проекта: Сергей Максимишин
Квартира была поделена на две большие зоны — общественную (гостиная / столовая / кухня) и частную (спальня / кабинет). С появлением новых жильцов (мужа и детей) спальню пришлось перенести в кабинет, а на ее месте обустроить детскую. Ощущение свободного пространства при этом не пострадало благодаря очень широкому дверному проему в детской и остеклённым стенам.
Ореховые кресла выглядят вполне антикварно, но это венгерский гарнитур 1980-х. Старинное зеркало в прихожей — настоящий антиквариат, подарок Андрея Ивановича Таранова [известный советский архитектор, — прим. ред.]. Мебель на кухне, в детской и кабинете сделана столярами из фанеры, по моим эскизам.
Огромную роль в интерьере и нашей жизни играет музыкальное оборудование — три винтажных проигрывателя, коллекционные колонки и усилители, электропиано Wurlitzer, легендарный бас «Орфей». Мой муж — звукорежиссер, музыкант, меломан. Мы с ним часто слушаем пластинки и иногда музицируем — и вдвоем, и с друзьями-музыкантами.
Огромную роль в интерьере и нашей жизни играет музыкальное оборудование — три винтажных проигрывателя, коллекционные колонки и усилители, электропиано Wurlitzer, легендарный бас «Орфей». Мой муж — звукорежиссер, музыкант, меломан. Мы с ним часто слушаем пластинки и иногда музицируем — и вдвоем, и с друзьями-музыкантами.
Шагающая кукла у меня в руках — жуткий дефицит в советское время — была мечтой моей жизни. В итоге ее чудом нашла для меня мама, кажется, в 82-м или 83-м году». Ценность этой куклы в том, что она умеет двигать одной рукой — в такт шагу.
—————————————
В ВАШЕМ ГОРОДЕ…
► Через Houzz можно нанять дизайнера или архитектора в любом городе и стране. Начать поиск специалиста
—————————————
—————————————
В ВАШЕМ ГОРОДЕ…
► Через Houzz можно нанять дизайнера или архитектора в любом городе и стране. Начать поиск специалиста
—————————————
ГОЛОВА ЦЕЗАРЯ
Где: Москва, Мещанский район
Кто здесь живет: архитектор Оксана Куприянова
«Я архитектор, немного преподаватель и много — мама. Поэтому делаю интерьеры, которые находятся недалеко от дома. Недалеко оказалось много разного: частная школа, детский сад Монтессори, свечной заводик (я серьёзно!), роскошный фитнес-клуб, клуб ночной попроще и еще много по мелочи — кофейни, квартиры в бывших заводах (лофты). И, конечно, любимый Архитектурный институт, где меня слушали студенты, когда я им рассказывала про историю архитектуры.
Интерьер моей квартиры — это не совсем я одна: в квартире есть шторы, пошитые подругой, есть ковёр, который за бесценок отдал друг, а я прикупила к этому ковру дорогущие кресла и лампы. Есть папин отреставрированный стол из ясеня — ему пришлось негуманно подпилить ножки, чтобы из обычного невразумительного он стал выразительным журнальным. Есть несколько люстр — добыча с итальянских блошиных рынков.
Где: Москва, Мещанский район
Кто здесь живет: архитектор Оксана Куприянова
«Я архитектор, немного преподаватель и много — мама. Поэтому делаю интерьеры, которые находятся недалеко от дома. Недалеко оказалось много разного: частная школа, детский сад Монтессори, свечной заводик (я серьёзно!), роскошный фитнес-клуб, клуб ночной попроще и еще много по мелочи — кофейни, квартиры в бывших заводах (лофты). И, конечно, любимый Архитектурный институт, где меня слушали студенты, когда я им рассказывала про историю архитектуры.
Интерьер моей квартиры — это не совсем я одна: в квартире есть шторы, пошитые подругой, есть ковёр, который за бесценок отдал друг, а я прикупила к этому ковру дорогущие кресла и лампы. Есть папин отреставрированный стол из ясеня — ему пришлось негуманно подпилить ножки, чтобы из обычного невразумительного он стал выразительным журнальным. Есть несколько люстр — добыча с итальянских блошиных рынков.
Я принципиально не покупаю предметы-подделки. Мне важно, чтобы вещь была настоящая, и неважно, новая она или побитая временем. Не люблю, когда выдают себя за кого-то другого.
Интересует дизайн интерьера?
Давайте подберем исполнителя по вашим критериям
Давайте подберем исполнителя по вашим критериям
Гипсовую голову Цезаря мне подарили на новоселье: я пожаловалась друзьям, что скучаю по кафедре рисунка с гипсовыми головами. Друзья похихикали, но на всякий случай спросили, что за голову я сдавала на вступительном экзамене по рисунку. Это был Цезарь».
—————————————
—————————————
АЛЫЙ УРОВЕНЬ
Где: Москва, Басманный район
Кто здесь живет: архитектор Екатерина Жадовская
«Уже 16 лет у меня свое архитектурное бюро — KUBUS’ GROUP. Занимаюсь всем, что интересно, и тем, что приносит деньги. Не всегда, но часто, это совпадает. В основном проектирую и строю дома, делаю в них интерьеры, а также кафе, офисы, парки, посёлки, мебель… Проще сказать, чего я не делаю.
Квартиру в сталинском доме 1937 года постройки (так называемый Дом Утёсова) моему прадеду Григорию Селиверстовичу Петухову дали за его «железнодорожные» заслуги — он был изобретателем. Так что квартира в семье уже 80 лет.
Где: Москва, Басманный район
Кто здесь живет: архитектор Екатерина Жадовская
«Уже 16 лет у меня свое архитектурное бюро — KUBUS’ GROUP. Занимаюсь всем, что интересно, и тем, что приносит деньги. Не всегда, но часто, это совпадает. В основном проектирую и строю дома, делаю в них интерьеры, а также кафе, офисы, парки, посёлки, мебель… Проще сказать, чего я не делаю.
Квартиру в сталинском доме 1937 года постройки (так называемый Дом Утёсова) моему прадеду Григорию Селиверстовичу Петухову дали за его «железнодорожные» заслуги — он был изобретателем. Так что квартира в семье уже 80 лет.
До ремонта в нашей трехкомнатной квартире можно было посидеть вместе только на кухне, но при этом в ней был гигантский холл. Из кухни и маленькой комнаты открывается прекрасный вид на Москву — утреннее солнце, железную дорогу и церкви.
Я давно думала о том, что маленькую комнату, холл и кухню надо объединить, в итоге появилась гостиная с большим столом, совмещенная с кухней. Бывшую большую комнату, наоборот, разделили на две — получились детская и наша с мужем спальня без окна.
Полгода ремонта — и мы переехали. Строители, уезжая, забыли уровень. И вот он здесь, такой красивый, под цвет ногтей».
—————————————
Полгода ремонта — и мы переехали. Строители, уезжая, забыли уровень. И вот он здесь, такой красивый, под цвет ногтей».
—————————————
СЛОЖНЫЙ ПОРЯДОК
Где: Москва, Марьина роща
Кто здесь живет: архитектор Рустам Керимов
«Я основатель архитектурного бюро “А-ГА”, преподаватель МАРХИ. Квартира у меня небольшая, больше похожая на большой шкаф, поэтому пространство развивается по вертикали.
Где: Москва, Марьина роща
Кто здесь живет: архитектор Рустам Керимов
«Я основатель архитектурного бюро “А-ГА”, преподаватель МАРХИ. Квартира у меня небольшая, больше похожая на большой шкаф, поэтому пространство развивается по вертикали.
Спальню я устроил на антресоли, расположенной над прихожей и небольшим санузлом с душем. Различные предметы хаотично заполняют объем квартиры, но все в порядке, ведь хаос — это сложный порядок.
Комната совмещает все остальные функции — это кухня, гостиная, столовая и кабинет. Часть кухни — слегка модифицированный старинный комод. И всё, что мне нужно, прекрасно в нём поместилось.
Мой рабочий стол — антиквариат, доставшийся от деда, за ним работал еще мой прадед, проектировал гидроэлектростанции.
Мой рабочий стол — антиквариат, доставшийся от деда, за ним работал еще мой прадед, проектировал гидроэлектростанции.
Ванну я вынес в жилую комнату, она стала как бы предметом мебели и дополнительным местом для хранения. Зеркало на стене — в раме из деревянного наличника, снятого с брошенного деревенского дома в Рязанской области. Ее сделал мой знакомый дизайнер».
—————————————
—————————————
УГОЛЬНИК
Где: Москва, Пресненский район
Кто здесь живет: архитектор Андрей Иванович Таранов
«Я Заслуженный архитектор России, родился в семье архитекторов, которые всю жизнь посвятили строительству метро в Москве. По их проектам построено более десяти станций. Я строил тоже в основном в Москве. Любимые постройки — Краснопресненские бани, лечебный корпус детской больницы им. Филатова, Инженерный корпус метрополитена. Последнее время проектировал и строил частные дома в Подмосковье. Сейчас достраивается последний особняк по моему проекту.
Где: Москва, Пресненский район
Кто здесь живет: архитектор Андрей Иванович Таранов
«Я Заслуженный архитектор России, родился в семье архитекторов, которые всю жизнь посвятили строительству метро в Москве. По их проектам построено более десяти станций. Я строил тоже в основном в Москве. Любимые постройки — Краснопресненские бани, лечебный корпус детской больницы им. Филатова, Инженерный корпус метрополитена. Последнее время проектировал и строил частные дома в Подмосковье. Сейчас достраивается последний особняк по моему проекту.
Родился я на Патриарших прудах и, всю жизнь проведя там, вдруг оказался в Черемушках, в однокомнатной квартире. Наш старый дом, который обустраивал мой отец, и где наша семья жила с 1932 года, пошел на капремонт с выселением. Невероятный обмен — и вот, моя семья (мы с женой, девочки Саша и Ксюша) оказалась снова на Патриках. Квартира нам досталась замечательная: перепад уровня полов до 17 см. Удобств минимум, три газовых плиты, один рукомойник, в ванне бывшие жители квартиры (три семьи) вымачивали конину. Мышей и даже крыс здесь — гибель.
Через три года героических усилий появилось то, что есть сегодня, или почти то. Полная перепланировка, подборка мебели с нуля и практически по сей день — очень внимательная, неторопливая. В результате гостиная-столовая, мой кабинет и спальня жены — в основном XIX век. Две детские были отданы на откуп дочкам.
Диваны, «сороконожка», книжные шкафы и огромное количество ненужных вещей. Стены увешаны чёрт-те чем: от хороших картин знаменитых художников до фотографий и кувшинов, купленных во всех странах, где мы побывали. Последний приобрели в прошлом году. Книги… их девать уже некуда, но все время покупаются, и старый «Брокгауз» соседствует с новой Улицкой. Что я могу сказать в свое оправдание? Что бы ни появилось в нашем доме, всё собрано с любовью.
Я работаю инструментом (рейсшина, готовальня и угольники, один из которых я держу в руках на фотографиях), купленным моим дедом в конце XIX века, когда он поступал в Военно-инженерную Академию. Этим инструментом работал всю жизнь он сам, потом мой отец и теперь я. Надеюсь, и моим детям, они тоже архитекторы, инструмент пригодится».
—————————————
—————————————
СТЕКЛЯННЫЙ ШАР
Где: Москва, район Беговой
Кто здесь живет: архитектор Александра Таранова
«Я архитектор уже в третьем поколении, в нашей семье других профессий не наблюдается. Эта квартира-распашонка в сталинском доме с высокими потолками была куплена для дальнейшей продажи или сдачи в аренду. Я придумала перепланировку: теперь окна спален выходят в тихий двор, а общая зона — на Ленинградку. И сделала два санузла. В итоге квартира получилась такой удачной, что нам с мужем захотелось в ней пожить пару летних месяцев. Как раз в это время сняли строительные леса с бывшей фабрики “Большевик”, Ленинградский проспект оказался не таким уж шумным, лето заканчивалось, а квартира нас не отпускала… Так прошло больше трех лет… Постепенно она обросла аксессуарами, что-то подарили, что-то мы нашли на блошиных рынках.
Где: Москва, район Беговой
Кто здесь живет: архитектор Александра Таранова
«Я архитектор уже в третьем поколении, в нашей семье других профессий не наблюдается. Эта квартира-распашонка в сталинском доме с высокими потолками была куплена для дальнейшей продажи или сдачи в аренду. Я придумала перепланировку: теперь окна спален выходят в тихий двор, а общая зона — на Ленинградку. И сделала два санузла. В итоге квартира получилась такой удачной, что нам с мужем захотелось в ней пожить пару летних месяцев. Как раз в это время сняли строительные леса с бывшей фабрики “Большевик”, Ленинградский проспект оказался не таким уж шумным, лето заканчивалось, а квартира нас не отпускала… Так прошло больше трех лет… Постепенно она обросла аксессуарами, что-то подарили, что-то мы нашли на блошиных рынках.
Фёдор (муж и, естественно, архитектор) предложил не делать кухню отдельной зоной, а всю технику расположить под барной стойкой. Мойку мы устроили в бывшем проёме из коридора в комнату. Получилось общее пространство гостиной-столовой-кухни.
Со стеклянными шарами (один из которых у меня в руках) смешная история: однажды в шоу-руме “Английские интерьеры” при мне разбирали витрину и спросили, не хочу ли я взять что-нибудь одно. Ну я и посчитала, что сет из трёх шаров — это “одно”».
—————————————
—————————————
МАСКИ
Где: Москва, Мещанский район
Кто здесь живет: архитектор Константин Борисович Маркус
«Я был рождён в архитектурной семье. Папа — Заслуженный архитектор России, когда-то вице-президент Союза московских архитекторов. Мама — Почётный архитектор России, старший научный сотрудник, родоначальник целого направления в градостроительной науке. Они работали всегда. Их столы стояли рядом, перпендикулярно друг другу. Обычная вечерняя картинка: две спины нагнулись, каждая над своим столом.
Родительская спальня, гостиная и кабинет — это одно пространство, пространство их жизни. По этой модели отношения к миру, к своей жизни, к профессии, был построен наш дом. Дом, в котором я живу. Продолжаю жить, восприняв и переняв их модель.
Где: Москва, Мещанский район
Кто здесь живет: архитектор Константин Борисович Маркус
«Я был рождён в архитектурной семье. Папа — Заслуженный архитектор России, когда-то вице-президент Союза московских архитекторов. Мама — Почётный архитектор России, старший научный сотрудник, родоначальник целого направления в градостроительной науке. Они работали всегда. Их столы стояли рядом, перпендикулярно друг другу. Обычная вечерняя картинка: две спины нагнулись, каждая над своим столом.
Родительская спальня, гостиная и кабинет — это одно пространство, пространство их жизни. По этой модели отношения к миру, к своей жизни, к профессии, был построен наш дом. Дом, в котором я живу. Продолжаю жить, восприняв и переняв их модель.
Мой дом — пространство наслоений. Он немного зарос, мой дом: наслоения наслаиваются. Мне всегда была близка идея памяти места. В этих вещах — история моей семьи, моих родных: тех, кого знал, и кого не знал.
Например, моих дедов или прадедов, которых никогда не видел. Но их фотографии из XIX века помню с детства. Эти вещи, отягощённые временем, — моя связь с ними, моя память о них, меня не знавших. В них живёт прошлое моей семьи.
Кабинетный рояль в родительском кабинете-спальне-гостиной… Я помню, как мама, придя с работы, иногда садилась за него, открывала пожелтевшие, чудом сохранившиеся, вероятно, из её детства ноты и начинала играть. Рояль этот её папы, моего деда — профессора музыки. До революции у него была своя частная музыкальная школа в Киеве.
Кабинетный рояль в родительском кабинете-спальне-гостиной… Я помню, как мама, придя с работы, иногда садилась за него, открывала пожелтевшие, чудом сохранившиеся, вероятно, из её детства ноты и начинала играть. Рояль этот её папы, моего деда — профессора музыки. До революции у него была своя частная музыкальная школа в Киеве.
Времени нет. Есть вращения планет и придуманные единицы измерения этих вращений. Минуты, часы, годы, циклы. Например, 12-годичный цикл восточного календаря. В середине 1970-х он потихонечку проник в нашу европейскую культуру и прочно в ней угнездился. В 1978 году папа впервые нарисовал лошадь. С этого всё и началось.
Каждый год на обратной стороне рулона обоев папа рисовал животное предстоящего года немалых размеров. Это стало семейной традицией. До сих пор в холле висит большой петух. В 1984-м, уже окончив институт и отслужив в тогда ещё советской армии, я сделал из ватмана маску очередного новогоднего животного и водрузил на самый ёлочный верх вместо звёздочки. Домашняя традиция усложнилась: папа рисовал, я делал маски. Это длилось больше 12-летнего цикла. Животные повторялись. Какие-то были более удачными, какие-то — менее. Есть и любимые. Например, дракон, который ныне висит у двери моей комнаты. Эти рисунки и маски — история целой эпохи нашего дома».
Продолжение следует
Каждый год на обратной стороне рулона обоев папа рисовал животное предстоящего года немалых размеров. Это стало семейной традицией. До сих пор в холле висит большой петух. В 1984-м, уже окончив институт и отслужив в тогда ещё советской армии, я сделал из ватмана маску очередного новогоднего животного и водрузил на самый ёлочный верх вместо звёздочки. Домашняя традиция усложнилась: папа рисовал, я делал маски. Это длилось больше 12-летнего цикла. Животные повторялись. Какие-то были более удачными, какие-то — менее. Есть и любимые. Например, дракон, который ныне висит у двери моей комнаты. Эти рисунки и маски — история целой эпохи нашего дома».
Продолжение следует
Где: Москва, Тверской район
Кто здесь живет: архитектор Екатерина Хестанова
«Моя мансарда задумывалась как жилье и мастерская для одного, максимум двух человек — отсюда две большие комнаты. Изначально была цель сделать максимально непохожее на городское пространство: обставить его мебелью и предметами хаотичного происхождения (с важной мне историей).